Алексей Нарыкин возглавил Саратовское отделение № 8622 ОАО «Сбербанк России», именуемое в народе «Саратовским Сбером», в 2003 году. Практически, десантник — без парашюта, но с мандатом, сиганувший без малого десять лет назад в омуты саратовского бизнеса. В то время местная бизнес-крутизна воспринимала главный банк страны в его саратовском изводе как личный кошелек, бездонный и бесплатный. Однако одиозную публику не просто решительно поправили: новый главный по Сбербанку откровенно высказал через СМИ свое отношение к здешним нравам и уставам.

Такое поведение для банкирского племени нехарактерно, а потому и застряло в памяти.

Теперь вот выясняется, что наш собеседник вообще не вписывается ни в узкие рамки бухгалтерского функционала, ни в стереотипные представления о финансовых тузах. С человеком, не похожим ни на кого, наш разговор.

— Слесарем — сантехником ЖКО Новокуйбышевского нефтеперерабатывающего завода.

— От заместителя директора по финансам ПО «Новокуйбышевсказот» Наума Моисеевича Берковича, впоследствии вставшего у истоков компании «Юкос». Когда я возглавил Новокуйбышевское отделение Сберегательного банка Российской Федерации (ОАО), я к нему часто обращался за советом, и он никогда не говорил мне: поступай только так! Вовсе нет, мы разбирали все варианты, и он всегда советовал мне: выбирай, принимай решение сам.

— Лев Ландау, физик, Нобелевский лауреат.

— А я выбираю Ландау, потому что из физика сделать экономиста можно всегда, а из экономиста физика — попробуйте.

— Перевод города Новокуйбышевска на электронные платежи в 1993 году. Заметьте, в 1993, а не в 2003, и речь не о Москве, а о городе с населением в 120 тысяч человек. Тогда на презентацию к нам съехалась вся страна.

А в 1996 году весь город перешел на оптоволокно, потому что Сбербанк профинансировал проект по установке станции связи 4-го поколения. Чтобы целый город перешел на оптоволоконную связь, такого в то время не было даже в столице. Почему именно оптоволоконная связь? Просто я хорошо запомнил свой первый рабочий день на должности банкира. Это было в 1992-м, я встал утром и пешком пошел на работу, ни у меня, ни у банка машины не было. И мобильников не было вообще, и я пока шел, мне на работу все время звонили: где Нарыкин, где Нарыкин?

— У меня охраны и сейчас нет.

— Не брать на работу родственников.

— Только одно?

— Профессионализм и порядочность.

— Когда члены нашего коллектива покупают себе машины, покупают жилье, когда растет их благосостояние.

— Я хочу, чтобы меня окружали порядочные люди, поэтому в свое время Саратовское отделение № 8622 Сберегательного банка Российской Федерации (ОАО) часть работников покинула. Но эти проблемы возникают вновь и вновь. Я с этими людьми разговариваю, я в глаза им смотрю, спрашиваю: «Почему ты берешь? Тебе зарплаты в банке мало?» И ответа разумного ни разу так и не услышал…

— Предать. Меня мама ругала: «Почему ты на стороне слабых, почему не ищешь компании сильных? Почему ты с теми, кого обижают?»

— Как моя дочь говорит: я живу в Саратове, Энгельс называется. А если серьезно, меня 9 лет назад сюда направил ОАО Сбербанк России (г. Москва) и я об этом не жалею. Я люблю, когда есть проблемы, я люблю в них погружаться, распутывать, а если все налажено, мне скучно становится. В 2001 году я возглавил Астраханское отделение Сберегательного банка, приезжаю, банк полуразвалившийся. В 2003 году приезжаю в Саратов, а здесь он вообще развалился! Я помню, как собрал персонал и сказал: «Если будете добросовестно работать, следующий год мы закончим с прибылью, а не как сейчас — с убытком в 700 миллионов рублей. Еще через год вы будете получать такие зарплаты и премии, что сможете отдыхать за границей, а еще через год будете брать в своем банке льготные кредиты и покупать иномарки». И я свое слово сдержал.

— У моей жены есть «Субару» — нам хватает. А лично себе я машины покупал дважды, первый раз «шестерку» в 1992-м, второй – «Ниву», чтобы ездить на рыбалку.

— Чтобы делать такие прогнозы и с подобными заявлениями выступать, нужно быть человеком очень информированным и компетентным. Уровня Владимира Владимировича Путина или Германа Оскаровича Грефа, например. А я не макроэкономист, но уверен, что обвала рубля не будет, а ВТО – это неизбежность. Когда экономика целой страны сидит на сырьевой игле, всегда будет неуверенность и неустойчивость. У нас уверенность и устойчивость появятся, когда заработают не качалки, а собственное производство. Как в Белоруссии: заводы работают, сельское хозяйство — просто блеск, вся Россия завалена белорусскими товарами. У ОАО «Сбербанк России» есть «дочка» в этой республике, спрашиваю: как вы сохранили производство, как вам это удалось? А мне отвечают: «А нам тут больше заниматься нечем, у нас ни нефти, ни газа нет».

— На Саратовской области сказывается общая ситуация в стране, когда купить недвижимость и сдавать в аренду — гораздо проще, чем заниматься производством. Производство — это борьба за рынок, уплата налогов, выплата белых зарплат и постоянные проверки. Мой знакомый, еще недавно занимавший довольно заметный пост в областном министерстве промышленности, купил бизнес в США — автозаправки. Так вот, он рассказывает: «Месяц работаю, другой – никто ко мне с проверками не приходит, мне уже тревожно стало. Оказывается, тут принято так». А как у нас принято?! Вот поэтому в структуре ВРП региона аренда занимает 7%. Это официально, а реально еще больше.

— Да, было такое. Мы с «отмыванием» средств, «обналичиванием» через фиктивные фирмы боремся и проводим профилактические мероприятия, действуем в строгом соответствии с законодательством РФ. А если коллеги работают на рынке «обналички», то пусть это делают через свои банки. Насчет того, что в экономике региона размещается меньше денег, чем собирается на его территории – это тоже верно. В Саратовской области за последнее время появился только один крупный инвестиционный проект в промышленном секторе, он связан со строительством завода «Северстали» в Балаково. Мало крупных проектов, направленных на развитие, хотя большинство предприятий нуждается в модернизации. Деловая активность в корпоративном сегменте падает, и это не сегодня началось. На предприятия давит рост цен на энергоносители и слишком жесткая налоговая политика. Например, единый социальный налог очень большую роль в этом сыграл. Увеличился ЕСН – упала прибыль.

— Да, мы забрали завод, нарушивший график выплаты кредита, у собственника. Сделали это совершенно легальными методами, выиграли все процессы в Арбитражном суде, нашли для этого предприятия нового владельца, который после погашения долга перед банком, вступит в права. Под нашим началом «Электроисточник» выполнял обязательства, наращивал объемы и даже получил большой заказ от ВМФ. Но аналогов той операции, которую мы произвели, в системе ОАО «Сбербанк России» действительно не существует.

— Меня просил об этом и зампред Александр Стрелюхин. А я лично просил залоговое обеспечение по кредиту у владельца этого предприятия, но он такие гарантии давать отказался. Вот и все.

— Это хороший пример того, как страна, у которой нет ни нефти, ни газа вынуждена каждый день что-то изобретать, улучшать, возводить качество продукции в абсолют. В итоге мы у японцев машины покупаем, а не наоборот. Система Toyota стимулирует ежедневное творчество персонала, рационализаторский подход к рутинным внутренним процессам. За счет их оптимизации мы экономим десятки миллионов рублей, а авторы предложений зарабатывают хорошие премии.

— У нас она не растет благодаря принятой в банке системе риск-менеджмента. Может быть, эта система жесткая, даже жестокая, но скоро такой подход будет повсеместным. С другой стороны, конкуренция заставляет нас сегодня вникать в такие риски, уделять внимание таким заемщикам, которыми мы прежде вообще не интересовались.

— А как же! Сильнейшая конкуренция! Да, у нас по кредитам одни из самых низких процентных ставок, но ведь не самые низкие. Мы лидируем по количеству производимых операций, но средний чек у нас невелик. Мы несем большую социальную нагрузку, хотя бы в лице совершенно убыточных филиалов в глубинке. Откажись мы от них, и сделаем резкий рывок в производительности труда. Но мы не можем оттуда уйти, потому что тогда банков в сельской глубинке вообще не останется. Конкуренция научила нас работать с любыми группами заемщиков, она подталкивает нас к переформатированию офисов – это весьма затратная процедура, в ходе которой уже несколько офисов в Саратове полностью перестроены для максимального комфорта клиентов. Мягкие диваны, французские окна, зона для детей, быстрое обслуживание, — все это мы.

— Саратовское отделение № 8622 ОАО «Сбербанк России» кредитует областное министерство финансов и при новом губернаторе. И мы надеемся, что продолжим это делать и впредь, потому что шум вокруг долговой проблемы региона наши аналитики считают весьма преувеличенным. Саратовская область — это хороший заемщик, любой банк хотел бы себе такого клиента. К тому же власть в регионе предпринимает продуманные шаги для решения долговой проблемы, секвестирует собственные потребности, помогает нам решить проблему с долгами «Саратовводоканала». Это все очень хорошие знаки. Что касается ярких впечатлений, которых мне здесь будто бы не хватает и того, что я не в «тусовке». Я — в экономике. Одно из самых свежих и ярких впечатлений для меня – ГК «Объединенные стекольные заводы», чье техническое перевооружение мы профинансировали. Придите, посмотрите – вы не узнаете это предприятие. ТЦ «Аврора» в Саратове, ТЦ «Лазурный» в Энгельсе, каждая вторая новостройка в областном центре – это все мы.

— Я думаю, это легенды. Я такого заявления не писал.

— И ближняя и дальняя цель – перевыполнять бизнес-план, а так же похудеть, бросить курить еtс.

Специально для Делового Саратова. Наталья Левенец